Стихотворения по ПД. Подборка написанного за последнее время

[minstrel-midnight]

Посвященное Канафинвэ Макалаурэ.

Смерть есть дорога к трепету

"Смерть есть дорога к трепету"
Шепнул мне однажды прибой.
Он хвастался, что когда-то по берегу
Брел одинокий певец из нолдор.
Он был невесел, нелюдим, не безумен,
Он море и чаек учил говорить.
Одинокие крики в волшеные звуки
Обращал, и великую песню творил;
Но однажды покинул. И этот берег пустынный
Прибоем ракушки в его имя сложил:
Макалаурэ. Так звали того не-безумного нолдо,
Чей голос с рассветом море будил.
Шло время... и чудная сказка
Легла в моем сердце на дно.
За монеты девицы строили глазки,
А почерствевшее сердце заливалось хмелем.
Но однажды в трактире скрипнула дверь
И путник усталый, побитый дождем
Шагнул под лампады масляный свет
И в глазах его вспыхнул нездешний огонь.
Бывали мгновенья, когда горстью монет
Выкупали зароненные в сердце виденья
Но он не ушёл...за окном моим брезжил рассвет.
Я помню... глаза его серым сияли огнем;
И бурей ночною и грязным дождем
Он однажды пришёл в мой на окраине дом.
Его волосы спутаны, высок его лоб,
Испещрен морщинами и вдоль, впоперек,
Его выдавало страданье в покатых плечах,
Да с позолотою арфа в огрубевших руках.
Он пел по-эльфийски, и голос манил
В неизбывную древность, юность светил.
Говорил ли я с ним? О да, и не раз.
"Расскажи-ка мне, Маглор, о прежних веках"
Но нолдо все пел и пел о своем,
И струны все, струны кидал после в огонь.
"Скажи же мне, адан, Эру ли милостив?
Милостив ли он к тем, кто себя не простил..."
Он долго смотрел на огонь в очаге,
И руку баюкал в своём грязном плаще.
Его взгляд затуманен, тосклив и смирен,
И свет в нем померк, как и путь в Валинор.
Догорали осколки золочёной арфы,
Догорала надежда в очах его старых.
Увы, не знал я ответа на нолдо вопрос,
И Маглор навеки ушел, вместе с музыкой слов.
"Трепет - не песня, а просто...прощенье.
И лишь в смерти людской отыщу я спасенье"
С тех пор я не видел эльфа сего,
И только прибой его ждёт до сих пор...

*

Я старым ключом отворю ветхую дверь...

Я старым ключом отворю ветхую дверь,
И как вор прокрадусь в свой дом.
Здесь давно уже пустынно и тихо,
И кровит в моем сердце излом.
Быть может, некто меня еще ждет,
Пусть холодна и мертва надежда.
В коридоре мерцают огни желтых ламп,
А я всё еще не могу поверить,
Что во дворе всё так же летят
Подгоняемые ветром качели.
И мама вот сейчас сидит у окна,
Отрешенно смотрит на двери.
Но робкой тенью я проскользну -
Тихо, чтоб никто не заметил
Зыбкий призрак печальных времен,
Исчезающий пеплом по ветру.
Полуденной тенью я пролечу
По тропинкам замерзшего сада,
Последнюю вспомню, в морозах весну
В которой навеки оставили маму.
Дочиста вымыт мой любимый альков,
Портрет заслонен покрывалом -
Сюжет возвращенья в воображеньи не нов
И все так же остаётся обманом...
Вот брошенный наспех камзол...
И шлем новый (иль старый?), и арфа -
Всё оставлено здесь очень давно
В прежней жизни прежнего Кано.
..Снаружи колокольный трезвон,
И радость средь эльдар витает,
А я по-прежнему собой не прощен -
В тени города пугливо скрываюсь...
..А в старом доме по-прежнему холодно,
И лишь лампа мягко сияет устало -
В одиночестве каменном я замерзаю,
В окружении маминых статуй.

*

Небосвод окрашен сиреневым

Небосвод окрашен сиреневым.
Я смотрю на него сквозь алмаз.
Боли в моём сердце немерено.
И так оглушительно пусто сейчас...
Обо мне говорят, что я, обезумев,
С утеса сиганул в океан!
Что ж, сын Феанаро безумен,
И равнодушен к убийствам эльдар.
Обо мне скажут, что Маглор - поэт,
И сердце его не из стали,
Они ошибались - он самый жестокий из всех,
Что эльфы когда-либо знали...
Небо цветет алыми пятнами,
Как далекий оазис вастачих земель:
Захлебнется однажды кровавыми клятвами
Эндорэ, и взвоет от боли потерь.
Глядите! Я не пою о любви!
Не пою ни о свете, ни Валар хвалы.
Я - менестрель долгой, жестокой войны,
Пою о былом...и о том, что в крови.




Маэдросу.

Рыжий Колосс

Рыжий колосс, моё тёмное сердце,
Тлело веками в ожиданьи беды.
Маэдрос, ты - маяк смертоносный,
Пламень сжигает, руки в крови.
Каменный лорд, стальнорукий, жестокий,
Выстоял в сердце огромной войны.
Великий колосс, лорд не-склонивший-колени,
С глазами, встречавшими все беды земли.
Рыжий Родос, о, боги, нелепо!
Велел за собою сквозь терны идти.
Не-каменный лорд, треснуло сердце,
И утонула душа в бесконечной скорби.
Идол из меди, рыжий Родос,
Памятник серым, гиблым годам.
Выстоял ты, мой каменный лорд,
Отчего же в пепел крошишься сейчас?
Амон-Ереб, точь-в-точь, обелиск,
Впивается в небо, память по мертвым шести сердцам.
И ты, как побитый каменный остров морской,
Один! - противоречишь высоким волнам.